Чернобыль - глазами физика. Часть 2
АЭС состоит да двух основных частей: источника пара, которым является реактор, и турбогенератора, т. е. паровой турбины, соединенной с электрогенератором. В системе АЭС имеются также два комплекса дизель-генераторов, обеспечивающих собственные энергетические нужды станции при возможном отключении внешних источников питания.
Однако на ЧАЭС было решено провести эксперимент, необходимости которого я так и не смог понять: предполагалось выяснить, можно ли получить от турбогенератора электроэнергию для нужд самого реактора, если прекратить подачу пара к турбине, т. е. за счет энергии вращающегося по инерции массивного ротора. Зачем понадобилось наряду с надежными дизель-генераторами создавать короткодействующую систему (поскольку запас механической энергии ротора ограничен, к тому же она не постоянна, так как скорость вращения ротора убывает)? Не могу отделаться от впечатления, что во всей этой затее было что-то явно нелепое.
Но если все же потребовалось провести чисто электротехнический эксперимент, никак с реактором не связанный, то можно было сколько угодно испытывать турбогенератор, питая его от обычного парового котла (который, как мне кажется, следовало бы специально построить для таких целей).
Тем не менее испытание турбогенератора было решено провести в период остановки реактора, когда мощность его падает, и, соответственно, уменьшается выработка пара. В принципе, проведение такого опыта возможно. Однако для его осуществления необходима тщательно продуманная программа, предусматривающая комплекс дополнительных мер безопасности, поскольку реактор РБМК (реактор большой мощности, канальный), установленный на ЧАЭС, обладает такими физическими свойствами, которые в определенных условиях могут стать причиной аварии. Это существенный момент: было хорошо известно, что реактор может пойти в разгон, т. е. стать неуправляемым, поэтому его эксплуатационный регламент составлялся с таким расчетом, чтобы никоим образом не возникал подобный режим. Сложная система защиты как раз и гарантировала соблюдение этого важнейшего требования.
Я говорил уже, что гибель реактора обусловлена человеческим фактором. За аварию прежде всего отвечают те, кто решил проводить эксперимент и составил его программу. Я был ошеломлен, узнав, что программа испытаний разрабатывалась организацией, не имевшей никакого отношения к атомной энергетике. Эта программа не рассматривалась специалистами и не была утверждена ими! Она не была даже детально проработана с персоналом станции, не осознавшим всей ответственности возложенного на него дела. Руководство опытом было поручено постороннему лицу. Напомню, что в реакторе находилось 190 т урана.
В материалах, представленных в Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), есть такие строчки: "Качество программы оказалось низким, предусмотренный в ней раздел по мерам безопасности составлен чисто формально. Помимо того, что в программе, по существу, не были предусмотрены дополнительные меры безопасности, ею предписывалось отключение системы аварийного охлаждения реактора". (Здесь и далее выделено автором.- Ю. С)
Авария на Чернобыльской АЭС и ее последствия (информация, подготовленная для совещания экспертов МАГАТЭ. 25-29 августа 1986 г Вена). Часть I. С. 21. Государственный комитет по использованию атомной энергии СССР.
А ведь регламентом категорически запрещена работа реактора на полную мощность при отключении этой системы, так как безопасность его окажется не гарантированной. Таким образом, весь план испытаний турбогенератора с самого начала таил в себе огромную опасность. Собственно, он и стал причиной всех последующих трагических событий и чрезвычайной ситуации.
Второй акт драмы разыграл персонал, управляющий реактором. В отчете, направленном в МАГАТЭ, говорилось, что в соответствии с программой, испытания предполагалось проводить при мощности реактора 700-1000 МВт. Однако при отключении системы локального автоматического регулирования (что предусмотрено регламентом эксплуатации реактора на малой мощности) оператор не мог достаточно быстро устранить появившиеся отклонения от режима. В результате мощность упала ниже 30 МВт.
Только к 1 ч 00 мин 26 апреля 1986 г. ее удалось стабилизировать на уровне 200 МВт. В связи с тем, что в этот период продолжалось непрерывное ухудшение рабочих характеристик реактора, дальнейший подъем мощности был затруднен из-за малого запаса реактивности, который к тому моменту был существенно ниже регламентного.
Вот здесь и следовало бы прекратить эксперимент, поскольку параметры реактора оказались за пределами допустимых. Но персонал решил продолжать испытания. Дальнейшие его действия представляли собой свободное творчество. При этом один за другим были отключены мешавшие элементы защиты.
Несмотря на усилия операторов, реактивность продолжала медленно падать. В 1 ч 22 мин 30 с ее запас дошел до величины, требующей немедленной остановки реактора. Однако персонал, не считаясь с очевидной опасностью, продолжал испытания. Нерегламентные манипуляции привели к резкому увеличению реактивности, мощность реактора, ставшего неуправляемым, начала стремительно возрастать, и примерно через полторы минуты он взорвался. Рукотворная катастрофа свершилась.